Джон Кризи - Инспектор Вест [Инспектор Вест в затруднении. Триумф инспектора Веста. Трепещи, Лондон. Инспектор Вест и Принц.]

— Благодарю. Надеюсь, ждать недолго?

Молодой человек у себя под столом нажал на одну из кнопок, и через мгновение раздался звонок. Секретарь с извинениями исчез за обитой кожей закрытой дверью. Ходил он совершенно беззвучно. Роджер подошел к его столу и посмотрел на записи в блокноте. Там, среди трех других аккуратных записей, стояло: «Мисс Гризельда Барнетт, заранее условлено».

Роджер возвратился к своему столу. Значит, в настоящее время Гризельда находится в конторе.

Ему пришлось ждать не более двух минут. Секретарь появился с такой сияющей улыбкой, как будто ему поручено осчастливить Роджера какой-то хорошей новостью. На самом деле он всего-навсего сообщил Роджеру, что мистер Корризон его примет немедленно.

— Будьте добры, сюда, сэр.

Интересно, Гризельда Барнетт все еще здесь?

Да, она находилась в длинной, красиво обставленной комнате, куда его привел молодой человек. Два больших окна с закругленным верхом выходили на особняки боковой улицы. Стены были отделаны панелями, обильно украшенными инкрустациями. Единственное исключение составляла панель, находящаяся против огромного письменного стола, стоящего в самом углу. На ней находился портрет Веры Корризон, написанный так, чтобы ей польстить, как будто лесть была необходима. Подле него стояла жена Марка Корризона собственной персоной.

Корризон поднялся из-за стола, размерами в три раза превышающего стол его секретаря.

Этот человек обладал качеством, которое не сразу бросалось в глаза, но которое было невозможно не заметить. Сильный характер? Пожалуй. Создавалось впечатление, что он заслонил и подавил собою все и всех, что он полностью владеет не только собою, но и всем окружающим. Конечно, отчасти это можно было отнести за счет его репутации; несомненно, дело заключалось еще и в его личности. Зато внешность у него не была величественной, особенно из-за смугло-оливковой кожи, заставлявшей думать, не течет ли в его жилах южноевропейская кровь.

Поражающая красота его супруги и присутствие Гризельды Барнетт не помешали Роджеру отметить это качество Корризона.

Он улыбнулся.

— Доброе утро, старший инспектор, рад, что вы застали меня. Кажется, вы знакомы с моей супругой и с мисс Барнетт.

Обе женщины заулыбались. Вера Корризон — заученной улыбкой признанной красавицы, Гризельда как-то настороженно, будто стараясь его о чем-то предупредить. Ее левая рука все еще была на перевязи. Одета она была в простой темно-серый костюм в желтую крапинку. Вера Корризон, в черном с белым, выглядела так, будто только что сошла с картинки журнала последних мод.

— Доброе утро.

— Очень рада вас видеть, мистер Вест.

— Дорогой, мы с мисс Барнетт пойдем, и если ты, не сможешь к нам присоединиться, непременно позвони мне.

— Хорошо, дорогая, но я уверен, что старший инспектор не собирается задерживать меня надолго.

— Надеюсь, что нет, сэр.

— До свидания, мистер Вест.

— До свидания.

Когда Корризон провожал их до дверей, у Роджера сложилось впечатление, что Вера Корризон изо всех сил старалась понравиться, а Гризельда Барнетт чувствовала себя не в своей тарелке. Не лгала ли она тогда, что не знала Корризонов?

— Чем могу быть полезен? — быстро спросил Корризон. — Для начала разрешите предложить вам выпить. Я собирался угостить коктейлем дам, но…

— Благодарю вас, сэр, я не хочу сейчас, но вы пейте.

— Хоть это и неучтиво, но я действительно выпью, — улыбнулся Корризон. Он открыл стенной бар, находившийся недалеко от письменного стола, и вытащил поднос с набором для коктейлей. По всей видимости, все бутылки были хрустальными. — Я большой поклонник сухого мартини перед обедом, — продолжал Корризон. Он налил себе чего-то сразу из четырех бутылок, предложил Роджеру сигарету, потом, спохватясь, сказал: — Но у вас ранена нога. Нам рассказывала мисс Барнетт. Прошу вас, садитесь.

Не переигрывал ли он?

— Благодарю вас, — сказал Роджер, не без удовольствия сел около невысокого столика, на котором стоял ящик с сигарами, и заговорил:

— Я действительно не собираюсь отнимать у вас много времени, мистер Корризон, но мне приходится снова и снова возвращаться к тому же самому вопросу. Меня не оставляет чувство, что если бы мы узнали, почему к вам тогда в Милане явился Барнетт, это помогло бы нам понять последующие события. Я прочитал отчет о вашем интервью с суперинтендантом Мерритом, конечно…

— К сожалению, мне к этому нечего добавить. Мы с женой целый вечер посвятили обсуждению этою вопроса, надеясь, что общими усилиями сумеем что-нибудь припомнить, но ничего не надумали. Я уже говорил мистеру Мерриту, что Барнетт явился с просьбой подыскать ему работу. Мне было трудно ему в этом отказать. Откровенно говоря, я сомневался, что мы сможем его использовать. Прежние недоразумения сильно испортили его репутацию, но, понимаете, мне было его жаль. И потом у меня было чувство ответственности, поэтому я пригласил мисс Барнетт сегодня отобедать с нами.

Глаза Корризона смеялись. Красивые глаза. Пожалуй, излишне насмешливые.

— Я как раз подумал, что она может подсказать нам, почему он тогда заявился.

— Вы хорошо знаете мисс Барнетт?

— Мы не были с ней вообще знакомы, мистер Вест, но, прочитав о случившемся в газетах, посчитали бесчеловечным избежать знакомства с нею. «Глоб»… Вам, несомненно, известно о моих интересах в «Глобе»?

— Да, конечно.

— Моя жена в шутку посоветовала мне купить акции департамента криминальных расследований, — сказал Корризон. Его глаза по-прежнему смеялись, как бы подчеркивая нелепость данного предложения. Но слова не были сказаны просто так, они были полны глубокого смысла и заставили Роджера насторожиться и задуматься. — Вы бы одобрили такое приобретение, мистер Вест?

Говоря попросту, это означало: «Как вы относитесь к мысли о взятке, мистер Вест?»

Роджер ответил с туповатым видом:

— Мне думается, все зависит от обстоятельств.

— Ах, — голос Корризона стал необыкновенно вкрадчивым, — кажется, я вас понял, мистер Вест. Мне нужно будет об этом подумать. Я хотел сказать, что «Глоб» опубликовал сенсационный отчет о нападении на мисс Барнетт и историю о похищенной кинопленке. Выдвигается предположение, что на пленке запечатлели человека, который убил полковника Яхуни. Как вы считаете, это возможно?

— Почему бы нет?

— Вы что-то отвечаете без особого энтузиазма… Несомненно, газеты слишком много уделяют внимания вашим личным профессиональным вкусам. Однако это к делу не относится. Признаться, я пригласил мисс Барнетт в надежде, что она сумеет рассказать нам подробнее об этом таинственном фильме и о прошлой деятельности ее брата. Конечно, плюс и ответственность, которую я чувствую перед всеми близкими моих теперешних и бывших сотрудников. Ну и, чего уж греха таить, самое обыкновенное любопытство, мистер Вест, — добавил он усмехаясь.

Роджер позволил себе чуточку ослабить напряжение и тоже рассмеялся.

— И собрать кое-какие сенсационные подробности?

Корризон фыркнул:

— Я никогда не отнимаю хлеб сотрудников «Глоба». Это их забота. Однако мне не верится, что вы пришли задать мне те же самые вопросы, на которые я уже ответил суперинтенданту Мерриту. Чем я могу вам помочь?

— Были ли у вас основания когда-либо предполагать, что Роберт Виттейкер, специальный корреспондент «Глоба», интересовался политикой?

— Чем?

— Говоря прямо, шпионажем.

— Я все еще вас не понимаю.

— Веттейкера убили после того как он повез мою жену в ночной притон, завсегдатаями которого были члены «Братства Зары». Работал ли он на эту организацию? Расследовал ли он — или собирал материал — для вас или для своего редактора? В Милане было и второе убийство англичанина, не говоря уже о нападении на мисс Барнетт и убийстве Энн Пеглер. Мы не имеем права пренебрегать версией, какой бы маловероятной она ни казалась. Барнетта убили ударом ножа, позднее убили Виттейкера. Можно предположить, что оба были жертвами «Братства». Иными словами, меня интересует, не договаривались ли вы с принцем Азиром заняться самостоятельными расследованиями деятельности «Зары» и уничтожением или выявлением ее членов?

Корризон слегка улыбнулся.

— Весьма изобретательно, мистер Вест. Нет.

— Значит, все, что делал Виттейкер, было для газеты, а не лично для вас?

— Правильно.

— Действительно ли Барнетт работал на «Глоб»? Или же он действовал независимо от Виттейкера, но тоже занимался расследованием деятельности «Братства» для вас?

Новая улыбка.

— Вы необыкновенно настойчивы и изобретательны, мистер Вест. Я вам уже говорил, что Барнетт был моим старым сотрудником, которому нравилось причислять себя к моим личным друзьям.